При этом наследие языческой традиции было смягчено и преображено, но не отвергнуто. Напротив, не которые из древних богов /например, Бригита/ преобразились в христианских святых. Разумеется, кое-что пришлось устранить, в особенности мифы, связанные с космологией и эсхатологией-сотворением мила и его грядущим концом /они были замещены сюжетами из Библия Тем не менее, объем фольклорной информации, сохраненной филидами огромен, и не имеет аналога в Северной Европе. Литература в Средневековой Ирландии уступает по своему богатству лишь греческой и латинской. И в ней в полной мере, несмотря на христианизацию, сохранились черты душевного строя кельтов, это «странное соединение контрастов: первобытной жестокости и душевной утонченности, у поения фантазией и клейкого чувства конкретности» /А, Смирнов/.
Вот как описываемся главный ирландский герой Кухулин: "Один глаз у него был как котел, в котором валят целого теленка, а другой так глубок, что не достать копьем.. .Три слоя волос было на голове его: у самой кожи темно-рыжие, в середине кроваво-красные, а сверху словно колонна развевались волосы цвета червонного золота... Прекрасный темно-пурпурный щит, с серебряным бортом нес он, а на левом бедре его висел изукрашенный меч с золотой рукояткой. Девять отрубленных голов держал Кухулин в одной луке и десять в другой и потрясал ими в воздухе".
А рядом, по словам Эрнеста Ренана "кротость, пассивность, мечтательность". Трогательные и печальные истории любви /"Повесть о Байле Доброй Славы",и "Исчезновение Кондлы Прекрасного, сына Конда Ста битв"/.
Ирландские предания существуют в форме прозаических повестей и, называемых скандинавским словом "саги" /ирландцы говорили "скел" - истории/.Современная наука, в зависимости от тематики, распределяет их по циклам: мифологическому, героическому /иначе - уладскому/, историческому и циклу Финна.
Героический является, пожалуй, прекраснейшим из всех. Реальным зерном ему послужили события, связанные с междоусобными войнами ирландских королевств. Претензии одного из них, Улада /по имени которого и назван цикл/ на гегемонию вызывали отпор со стороны соседей. Вместе с тем, уладские саги представляют яркий пример эпоса, с обильными мифологическими включениями. Эта черта, наряду с высокими художественными достоинствами, ставит цикл в один ляд с такими шедеврами, как "Илиада", "Махабхарата", "Сказание о Вельсунгах" и др.
говоря о кельтском литературном наследии, нельзя не отметить. и тот вклад, который внесли в него древние бритты. На территории Англии культура кельтов развивалась не в таких благоприятных условиях, в каких она долгое время находилась в Ирландии. Сперва бритты подпали под власть Рима, /впрочем, не слишком обременительную/, затем испытали нашествие германских племен - англов, саксов и ютов. Последнее имело далеко идущие последствия - ассимиляцию кельтского населения и потерю традиционной культуры. Остатки бриттов уцелели на территории Уэльса, который англосаксы, отчаявшись покорить, окружили рвом /отсюда и название/.
Кельты оказывали яростное сопротивление захватчикам./Валлийцы в средние века были прославлены как стрелки из тяжелых, далеко разящих луков. Позднее, именно благодаря им, английские короли выигрывали битвы с французскими рыцарями в Столетней войне. / Уэльс был бедной скотоводческой страной. В огне воин погибли высшие касты жрецов, и тюль охранителей древней учености пришлось взять на себя бардам. Им принадлежат такие произведения, как "Мабиногион", "Триады острова Британия", "Килох и Олвен" и другие, в которых мы можем увидеть многочисленные параллели к ирландским мифологическим образам.
Однако валлийские барды были далеко не так образованы, как ирландские филиды, и функция их была другая - прославление удачливого военного вождя. Таким вождем и стал полулегендарный Артур, возглавивший в конце У - начале У1 веков н.э. борьбу плотив англосаксонского вторжения и одержавший победу при горе Бадон, на полвека остановившую продвижение германцев.
Из древних хроник и песен, он попал в "Историю Бриттов" Гальфрида Монмутского и получил широкую известность. Постепенно Артур превратился в центральную фигуру одноименного эпоса. Этот эпос проявил удивительную способность втягивать в себя множество образов и сюжетов, имеющих подчас независимое друг от друга происхождение.
Со временем, Артуриана сформировалась в явление, гораздо более сложное и многоплановое, нежели, скажем, Уладский цикл.
Если сначала центром эпоса была идея кельтской государственности и борьбы с иноземным завоеванием, то после проникновения легенды на континент, на первое место выдвинулся образ Артура как мудрого короля и главы идеального рыцарского сообщества.
Вокруг данного персонажа и возник рыцарский роман, тему которого разрабатывали знаменитые авторы Средневековья: Кретьен де Труа, Вольфрам Эшенбах, Томас Мэлори.
Артуровские легенды, впитав и переварив кельтские предания, сами становились мифологемами. К ним обращались снова и снова. Так, в живописи и литературе девятнадцатого столетия возникло движение прерафаэлитов. В него вошли поэты А. Теннисон, О. Суинберн, У. Моррис; живописцы А. Россетти, Э. Берн-Джонс. Не чуждался артуровской тематики и О. Бердслей. Мода на Средневековье была столь велика в викторианской Англии и южных штатах США, что Марк Твен даже написал свою знаменитую пародию - "Янки при дворе короля Артура".
Сами кельтские легенды тоже отнюдь не были забыты. Они попали в средневековые британские хроники, а последними, как известно, широко пользовался В.Шекспир для создания своих трагедии. Прототипом короля Лира, лишенного власти дочерьми, был Ллудд /Нудд Серебряная рука/, отстраненный от престола своим блатом Ллевелисом. А они в свою очередь имели прообразами древних общекельтских богов Нуаду и Луга /скандинавская параллель -тюр и Один/. Характерен также и образ кельтских ведьм в "Макбете".
В 1760 году в Англии произошла литературная сенсация. Шотландец Д. Макферсон опубликовал "Поэмы Оссиана" /Ойсин - легендарный ирландский герой из цикла Финна/. Они оказались на девяносто процентов подделкой, но всколыхнули интерес к кельтскому фольклору, в т.ч. и в России у Карамзина и Жуковского, не чужд ему остался и А.Пушкин. В его поэме "Руслан и Людмила", наряду с русской сказочной основой и скандинавскими вкраплениями, есть и кельтский след. Это образ Финна-мудреца и чародея, бывшего воина. Он восходит к Финну, сыну Кумала - вождя фениев (воинов охотников), главному герою одноименного цикла. Так кельтский мотив проник в русскую литературу.
Во второй половине Х1Хв. возникло литературное движение, известное под названием "Ирландское возрождение". Крупнейшим его представителем был поэт У.Б. Йейтс. Формируя героическую концепцию национальной истории, он обращался к мифу. Таковы поэма "Странствия Ойсина", стихотворения "Воинство сидов", "Байле и айллин","Неукротимое племя", пьесы о Кухулине и другие произведения. В Ирландии родился и крупнейший представитель мифологического романа ХХв. Дж. Джойс. В его "Поминках по Финнегану" происходит отождествление героев с их двойниками из ирландских преданий.
В наше время древние кельтские образы и сюжеты переживают как бы "второе рождение". Широчайшую популярность приобрел жанр фэнтази, одним из источников которого стали ирландские и валлийские мотивы. Очевидно, они в чем-то созвучны сознанию современного человека, уставшему от длительного господства рационализма. Его притягивает "...поэтический мир... с чудесными животными, заколдованными странами, с ИНЫМ миром, таинственным и влекущим, но одновременно и чрезвычайно опасным".
Алексей Фанталов.